Агентство по страхованию вкладов (АСВ) предлагает законодательно ограничить оспаривание сделок физических лиц, в том числе по снятию денег, незадолго до банкротства банка. Сейчас АСВ выигрывает большинство таких споров, и с вкладчиков взимаются полученные ими средства, которые потом им возвращаются частично. В наибольшем проигрыше оказываются владельцы крупных вкладов. Эксперты предлагают ввести в закон презумпцию добросовестности для вкладчиков, которые могут быть не в курсе проблем банка.
Необходимость законодательных изменений, касающихся оспаривания сделок по предпочтительному удовлетворению требований физлиц к банкам, находящимся накануне банкротства, назрела в связи с конфликтной ситуацией, сложившейся вокруг исков АСВ к бывшим вкладчикам нескольких крупных банков-банкротов, в частности Военно-промышленного банка (ВПБ) и Татфондбанка, (см. “Ъ” от 1 февраля). Так, в рамках банкротства ВПБ АСВ подало более 150 исков об оспаривании предбанкротных сделок, из которых около 50 требований заявлено к физлицам. Союз пострадавших вкладчиков Татфондбанка сообщал, что аналогичные иски поданы к 400 вкладчикам. При этом иски подавались АСВ спустя год и более после снятия гражданами средств с депозитов.
По данным АСВ, всего сделки с предпочтением были выявлены в 160 из 195 кредитных организаций, признанных банкротами в 2015–2017 годах, в 128 банках такие сделки были совершены в интересах физлиц. При этом АСВ не считает абсолютно все подобные операции мошенническими, сообщила во вторник директор экспертно-аналитического департамента агентства Юлия Медведева. Тем не менее, по ее словам, при определенных обстоятельствах «они квалифицируются действующим законодательством как оспоримые». К ним относятся случаи снятия денег с вкладов за месяц до введения временной администрации в банк (подозрительный период) и при наличии картотеки неисполненных платежей.
Согласно действующим нормам закона, после признания сделки недействительной гражданин должен вернуть деньги банку. При этом он становится кредитором банка на возвращенную сумму. Особенно невыгодным становится положение «превышенцев», то есть вкладчиков, чьи депозиты превышают максимально возможную страховую сумму (1,4 млн руб.). В этом случае они вносятся в первую очередь реестра кредиторов, но полный возврат вклада им не гарантирован.
АСВ предлагает на обсуждение два варианта законодательного решения проблемы: либо запретить оспаривать такие ситуации совсем, либо ограничить сумму оспаривания операций физлиц. Однако и то и другое решение имеет подводные камни. Так, по словам госпожи Медведевой, в первом случае существует риск, что в предбанкротный период будут удовлетворяться исключительно требования VIP-клиентов. Во втором случае, отмечает один из вкладчиков банка-банкрота, возникает «имущественный ценз, разделение на богатых и бедных», и «непонятно, по какой планке его проводить». В свою очередь, замдиректора департамента допуска и прекращения деятельности финансовых организаций ЦБ Сергей Клочко указал на риски, которые могут возникнуть при установлении в законе закрытого перечня критериев, которые могут быть оспорены.
Вместе с тем эксперты предлагают и другие варианты решения вопроса, выступая против безусловного оспаривания сделок, совершенных в подозрительный период. Первый зампред совета Исследовательского центра частного права Андрей Егоров отмечает, что вкладчик может и не знать, что у банка была картотека. «Норму о месячном сроке надо убирать, чтобы АСВ доказывало недобросовестность клиента во всех случаях, если деньги сняты до отзыва у банка лицензии»,— подчеркивает господин Егоров. По мнению советника адвокатского бюро «Линия права» Алексея Костоварова, можно установить презумпцию добросовестности, если снятая вкладчиком сумма является незначительной для банка. «Порог незначительности лучше отдать на усмотрение судам либо определить его в размере доли от балансовой стоимости активов банка»,— уточняет господин Костоваров. При таком подходе доказывать свою добросовестность вкладчик должен будет только при снятии значительной суммы.
Президент АНО «Центр защиты вкладчиков и инвесторов» Артем Генкин полагает, что АСВ необходимо индивидуально рассмотреть все похожие кейсы, выявить на основе этого анализа повторяющиеся у недобросовестных вкладчиков признаки поведения, обобщить их на уровне подзаконных актов, писем или инструкций ЦБ и давать ход судебной процедуре только в случае наличия этих признаков. «По нашим наблюдениям, недобросовестных вкладчиков может быть не более 10–15% от общего числа. Все остальные страдать не должны»,— резюмировал он.
Источник: Коммерсант